Пока кто-то летом ездил по лагерям, ходил на охоту, лихорадочно готовился к легендарному ЕГЭ, мне захотелось работать. Да, а почему бы и нет? Столько, сколько я в итоге заработал, родители мне ни за что не дадут, а где их ещё взять? До сезона олимпиад было ещё далеко.
За те полтора месяца, что я проработал, я понял, что все наши шутки про Почту России – пшик, всё гораздо намного смешнее. Например, «Октяборьский пр-д» на адресе. Куда нести? Неизвестно.
Но таких ляпов не так уж и много было. Интереснее было общаться с хорошими людьми, в частности – с водителями, которые довозили меня до моего участка, слобод Санниковы, Куртеевы, Филейка.
Очень часто приходилось мне ездить с мужичком (лет 23–25) по имени Серёга, как он просил меня называть. Человек, в целом, неплохой, совестливый ответственный. Он, почти как Цезарь, успевал всё: вёл УАЗ-ик по городу на скорости 85–90 км/ч, курил, говорил по телефону. Он всё рассказывал про свою жену Марину, да как – жену? «Гражданскую», как он сам её называл. Как-то мне стало жутко интересно – да почему ты не женишься? Вы и так с ней вместе живёте, любите друг друга, у тебя есть квартира, машина – почему?
На это он мне ответил, что «Ромка, ну вот ты посмотри, как я живу – работаю водителем на почте, ну хотя бы это одно. Неужели я на 12 тыс в месяц прокормлю семью, как бы я её не любил? Одной любовью не проживёшь. А если я разобьюсь – что тогда с ней будет? Одной любовью сыт не будешь»
Давайте пожелаем счастья Серёге и Марине, пусть будет им счастье. Счастье и будущее.
Кто знает, может, в таких Серёг вырастут пареньки, почти мальчики, которых я видел в воскресенье на остановке, когда ехал на репетицию номера к «Яблоку». 7–9 парней, старший из которых едва старше меня, а младшему – лет 10, встали в кружок за остановкой, и угадайте, что они стали делать? Разговаривать, такова официальная версия. Конечно, группа подростков, с ног до головы одетая в «Адидас», плюющая во все стороны, слушая реп по переносной колонке, заходит за остановку просто разговаривать, да?

В другой раз я поинтересовался у Серёги, когда он начал курить. «Ну, первый раз попробовал классе в третьем, к твоему возрасту уже с уроков убегал».
Знаете, чем мы отличаемся от Европы, к идеалам которой так стремимся? Тем, что там на такую реплику вытаращили бы глаза. У нас же мне пришлось грустно вздохнуть.
То, что в таком юном возрасте люди начинают курить, у нас это национальная беда. Там, где-то далеко, за горизонтом, они сначала дорастают до дееспособного возраста, а потом уже решают, надо им это или нет.
Это путь самоуничтожения, вырождения нации. Может, уже перестанем своей нетерпимостью растить таких Серёг?